Диалектика аванграда и китча
13.06.2021
Сын итальянского коммерческого скульптора, эмигрировавшего в Аргентину (и специализировавшегося на надгробных памятниках), Фонтана подвергся облучению китчем в его типичном воплощении, каковым является напыщенная академическая скульптура XIX века. Поступив в Миланскую школу изящных искусств (академического китча) в конце Первой мировой войны, он вернулся в 1922 году в Аргентину (где подражал ар-деко, Майолю и Архипенко — китчу современному). Снова переехав в Италию шестью годами позже, он на какое-то время был привлечен антимодернистским ревизионизмом Новеченто (ревизионистским китчем), движения, вскоре получившего одобрение режима Муссолини.
Но если до 1930 года Фонтана следовал проторенной тропой, так сказать, «официально одобренного дурного вкуса», то в этом году его версия китча вдруг стала утрированной, экстравагантной, вступив в прямое противоречие с требованиями приличий, исходившими от итальянского государства, чиновники которого тут же выступили с критикой этого нового направления в его искусстве. «Примитивистская» полихромная мраморная статуя «Черный человек», созданная тогда Фонтаной, была продолжена в 1931 году скульптурами из эмалированной терракоты, полихромной бронзы, позолоченного гипса и керамики, а также полихромными бетонными плитами с гравировкой. Несмотря на большое разнообразие стилей, использованных в этих работах (большинство бетонных плит абстрактные, терракоты — «экспрессионистско-примитивистские», бронзы и позолоченные гипсы — академические), их общим знаменателем является полихромия — атрибут скульптуры, так оскорблявший чувства немецкого теоретика искусства Иоганна Иоахима Винкельмана в XVIII веке и впоследствии преданный анафеме художниками-модернистами. Правда, случались и примечательные нарушения этоготабу на полихромию в скульптуре — уГогена, Пикассо, а ближе к Фонтане — у польского скульптора-конструктивиста Катаржины Кобро и у создателя мобилей американца Александра Колдера. Но этих художников интересовали главным образом границы между скульптурой и живописью в их отношении друг к другу, аналитическое исследование которых, как обнаружил сам Фонтана после краткой модернистской интерлюдии — геометрических абстракций середины тридцатых годов, имело мало общего с его задачами.
Ищете высокопроизводительные и энергоэффективные процессоры? Закажите русские arm процессоры в компании Байкал Электроникс. Они обладают широким набором высокоскоростных сетевых интегрированных коммуникационных интерфейсов, что позволяет организовать пересылку данных с минимальными транзитными задержками и низким энергопотреблением.
Вместо того чтобы увлечься «живописью в пространстве», Фонтана погрузился обратно в домодернистскую традицию — а именно в скульптуру и декоративное искусство Франции времен Второй империи ( 1852-1871), где одновременное использование различных материалов исподволь реабилитировало полихромию, — с целью радикально изменить базовые принципы этой традиции. В то время как академический китч высоко ценил отделку и использовал цвет, чтобы скрыть материальность скульптурного медиума, Фонтана сделал цвет символом радикальной материальности, чье вторжение в пространство скульптуры грубо нарушало однородную гармонию, отстаиваемую эстетической теорией. Многочисленная полихромная керамика, создававшаяся им в конце тридцатых годов, настойчиво подчеркивала непристойную подоплеку дурного вкуса. Так, глазурованные «Львы» ( 1938), два зверя, лежащие бок о бок, один розовый, другой черный (цвета гениталий), и переливчатая «Бабочка» того же года (1] напоминают вазы Эмиля Галле в стиле ар-нуво, к которым испытывал отвращение Ле Корбюзье и флоральная сексуальность которых волновала сюрреалистов.
