Фильм «Сердце матери»
31.01.2019
В ряде лент их драматический и разоблачительный пафос выражается путем насыщения материала истерической жестокостью. Например, «Сердце матери» итальянца С. Сампьери — о комплексе вины и об отчуждении людей в капиталистическом мире; «Карл, мертвый или живой» швейцарца А. Таннера — о последствиях неожиданного отказа от «капитала» со стороны человека, который достиг высокого общественного положения; «Я — слон, мадам» Петера Задека из ФРГ — поразительное по силе разоблачение пережитков идеологии насилия в нынешней западно - германской системе просвещения.
Произведения эти объединяет с остальным движением взбунтовавшегося кино не только их стиль и темперамент: они более метко целят в имманентное зло капиталистического строя и подчас дают ему зрелый анализ. Муж уже неделю пьет? Нарколог поможет вывести из запоя и поставить его на ноги.
Все приведенные выше произведения в последнее время были включены в нормальный товарооборот крупной капиталистической зрелищной промышленности, которая одобрила и приняла их. И если так, то не значит ли это, что их социальный смысл, стихийность, заразительная бунтарская страсть начинают нейтрализоваться? А может быть, весь этот шумный протест — всего лишь видимость, внутриклассовый радикализм, шокирующий в момент возникновения, но вполне способный к тому, чтобы быть привитым к системе?
Прежде чем мы поделимся соображениями, возникающими при наблюдении попыток со стороны капиталистической системы распространения фильмов втянуть в свою орбиту «кино бунта», мы вынуждены будем остановиться на одном очень важном обстоятельстве.
